Фото: Елена Королева
Дильбар
Усманова с ранних лет была лидером. Сначала лидером в своем классе, потом
в школе и институте, потом лидером в своей семье, а затем и профсоюзным лидером
и лидером всех скаутов Коста-Рики! И при этом всегда остается милой,
доброй и заботливой женщиной.
Моя старинная подруга
Дильбар живет в городе Гресия, в 45 км от столицы. Там у неё всё близко:
работа, магазины, друзья, родственники. У неё красивый дом из 7 комнат,
любимый муж и дети, внук, старенькая заботливая мама, две собаки и кошка.
Нас приняли по-русски: с блинами и пирогами, сметаной, вареньем и рюмочкой вина
«за День Победы».
- Дильбар, на митинге,
посвященном Дню Победы, ты показывала ордена и медали своего отца.
- Да, в моей семье два человека участвовали
в Великой Отечественной войне. Деду, Меркулову Федору Ивановичу, не
повезло, он был сержантом и погиб в 1944 году на Карельско-Финском
перешейке. А отец пошел на фронт в 1943 году совсем молодым, ему было всего
16 лет, но он соврал и сказал, что ему уже 18. Так он попал на Второй
Украинский фронт, освобождал от фашистов Украину и Польшу, боролся за взятие
Кёнигсберга, дошел до Берлина. На войне он был шофером, возил командира
полка. После ранения выздоровел и потом еще несколько лет служил в
Красной Армии на Западной Украине, очищал Львов от бандеровцев. За боевые
заслуги отца наградили двумя орденами: «Орден Отечественной войны» и «Орден
славы» и 21 медалями, из которых самой ценной он считал медали «За победу над
фашистской Германией» и «за взятие Кёнигсберга». После войны он прожил
еще немало лет и скончался уже тут, в Коста-Рике. В 1995 году его нашла
еще одна медаль, в честь 50-летия Победы, её вручили в посольстве России.
Помню, нас всех тогда пригласили на торжественную церемонию, даже прислали за
нами автобус, чтобы перевезти всю нашу большую семью.
Еще с детства я помню,
что отец рассказывал о бандеровцах, которых боялись больше, чем немцев.
Однажды эти бандиты взяли в плен одного раненого командира роты и распяли его
на кресте, как Христа. А если захватывали офицеров, разрубали их на части
и вешали в лесу на деревьях. Когда недавно начались беспорядки на
Украине, я вспомнила эти рассказы. Похоже, что эти люди никогда не меняются…
- Диля, твой отец был
таджиком…
- Да, я, как многие советские люди, - смесь
разных национальностей. Мама – русская, Галина Федоровна, отец – таджик,
Шароф Усманов. Я родилась в Таджикистане, в городе Пенджикент, это очень
древний город, он возник еще в 8 веке. У меня есть еще старшие сестра
Ирина и брат Владимир; изо всех троих только мне дали таджикское имя, потому
что я больше всех похожа на отца.
- А как ты попала в
Коста-Рику?
- Ну, сначала надо рассказать, как я попала
в Москву. Я всегда училась на отлично, любила заниматься общественной
работой, была секретарем комсомольской организации. У меня было с кого
брать пример. Мой отец
- профсоюзный работник и убежденный коммунист всю жизнь боролся за справедливость
и против коррупции. По окончанию средней школы я участвовала в конкурсе,
победителям которого предоставлялась возможность ехать на учебу в другие города
страны, чтобы приобрести специальности, отсутствовавшие в местных
вузах. Я выбрала Московский
педагогический институт им. Ленина, факультет дефектологии. Сдала
вступительные экзамены у себя в городе, получила отличные оценки, выиграла
конкурс, где три человека боролись за одно место, и попала в институт.
Это было в 1979 году. И в первый же год своей учебы я познакомилась с
Карлосом, он к тому времени уже учился на 3-м курсе в Университете дружбы
народов. У нас в институте учились почти одни девушки, я жила в общежитии
на 8-м этаже, в комнате с двумя кубинками. Однажды они пригласили в гости
своих друзей из Латинской Америки. Я в то время была тоненькой, с
длинными волосами. Карлос увидел меня и сначала подумал, что я перуанка
или мексиканка и заговорил со мной по-испански, но я ответила: «Я не
понимаю». И объяснила ему, что я – из Таджикистана. Карлос сразу в
меня влюбился и сказал: «Это моя жена». И до сих пор у нас такие
отношения, как и в первый день. Завтра будет 32 года, как мы
женаты. В 1983 году у нас родилась дочка Лолита. «Её имя Долорес?» -
спрашивали друзья. – Нет, просто Лолита!». Мне всегда нравилось это
имя. Карлос закончил учебу, а я осталась доучиваться, ребенка отвезла к
матери, и каждые полгода ездила её навещать. Когда закончила институт,
поехала с дочкой в Коста-Рику, это было в декабре 1986 года.
- Трудно было вам сначала
устраиваться в другой стране?
- Нет, я начала работать почти сразу, как
только приехала. Сначала мы жили у свекрови, здесь же в Гресии, откуда родом
мой муж. Родственники к нам очень хорошо отнеслись и все соседи
ходили смотреть на «русскую жену». В те времена люди здесь совершенно
ничего не знали о России, тем более о Таджикистане. Помню, один маленький
мальчик, племянник Карлоса, меня защищал: «Она хоть и русская, но хорошая! Она
детей не ест". Ведь тогда в американских фильмах, следуя политике холодной
войны, показывали, что русские люди едят детей. А соседний лавочник меня
спрашивал, как я ем: вилкой или руками. «Мы едим вилками, ложками и ножами» -
объясняла я ему.
В те годы в Коста-Рике не
было учителей-дефектологов, поэтому Министерство образования мне сразу дало
работу. В нашей специальности есть большая медицинская составляющая, нас
готовили для работы с умственно отсталыми детьми и с различными расстройствами
речи. Первая моя работа была в государственной начальной школе города
Наранхо, и меня направили работать с глухими детьми. Я их учила издавать
звуки речи и понимать слова по движениям губ, а они меня учили разговаривать
руками, так как я не владела этим методом. В первое время мне очень
помогали советами русские подруги-коллеги. Рая Бикказакова мне объясняла, как
правильно ставить некоторые звуки испанского языка. В то время она жила в
Сан-Рамоне, недалеко от Гресии, и я ей помогала смотреть за маленьким Андрюшей,
который сейчас стал знаменитым спортсменом-велосипедистом, а тогда ему был
всего один месяц. Я сначала совсем не знала испанского языка, в первые
дни со мной ездил Карлос и помогал переводами, а потом одна воспитательница по
имени Соледад сказала, что она меня сама научит, и действительно, с большим
терпением она принялась учить меня языку. В конце года все учителя школы
меня так полюбили, что устроили праздник и даже пригласили «марьячис»!
Потом я проработала три года в специальной школе в Гресии, тут у меня были
трения с директором: она возражала против того, чтобы я, иностранка, учила
коста-риканских детей правильной речи. Она не могла понять, что развитие
речи не зависит от языка, а от других неврологических проблем ребенка. Но
было бесполезно что-либо объяснять ей, так как она, в действительности,
ревновала, ведь родители её недолюбливали, а меня очень любили. Поэтому
как только я выиграла конкурс на постоянное место, распределилась на работу в
Детской больнице Сан-Хосе, хотя это и было очень далеко от дома, ездила каждый
день на автобусе. В больнице на 5-м этаже есть своя школа, я давала уроки
у постели больного ребенка. Там было такое разнообразие случаев, что за
три года я приобрела бесценный педагогический опыт. Приходилось
быть даже «мамой-кенгуру». То есть, носить на руках недоношенных детей, чтобы
они чувствовали контакт с человеком и начинали развивать свои органы чувств; я
там детям играла на пианино, а они пели и танцевали, чего только не было!
Но потом мой дорогой Карлос всё-таки добился того, чтобы меня перевели на
работу близко от дома. Он случайно узнал, что в муниципалитете Гресии
лежал документ, подписанный моим прежним директором, с просьбой не давать мне
работу в этом городе. Он был в таком негодовании! Снял копию с
этого документа и подал жалобу в Конституционный суд, который признал мою
правоту, и тут же мне дали специальное место в школе им. Альфредо Гомес Самора,
открыли ставку логопеда специально для меня. Так с тех
пор я и работаю там уже 20 лет. В отличие ото всех остальных
логопедов, я даю не только индивидуальные уроки, но и групповые – объединяю по
2 – 3 человека, в зависимости от их проблемы. Среди моих учеников есть
очень много случаев задержки речи в результате умственной отсталости или
аутизма, также синдрома аспергера, у многих встречается нарушение артикуляции
или голоса, заикание. Сейчас у меня 65 учеников, но не всем хватает
места, некоторые ждут своей очереди. По программе ранней
стимуляции я работаю и с трёхлетними детьми.
- Диля, расскажи о своей
работе со скаутами.
- А, это тоже огромная часть моей
деятельности. Я ведь еще со студенческих лет работала на каникулах
пионервожатой, два раза ездила с детьми в Артек, познакомилась там с Ириной
Родниной, знаменитой советской спортсменкой и тренером по фигурному
катанию. Как только приехала в Коста-Рику, сразу захотелось узнать, есть
ли здесь пионеры. Тут пионеров не было, но были скауты, а это очень
похожие организации. Когда я уже работала учителем, однажды директор
попросила помочь организовать детскую экскурсию. Мы с Карлосом сразу этим
загорелись, и в 1997 году создали в Гресии группу скаутов № 190. У нас
девочки и мальчики ходят вместе. Я вожу маленьких детей, возрастом 7 –
10,5 лет, а Карлос – старших. Всего у нас 60 – 70 человек, разделенных на
4 возрастные группы. С малышами мы играем в сказку Р. Киплинга «Маугли»:
я – Акела, вторая вожатая – Багира, а дети – стая волчат. Мы принимаем и
детей с ограниченными возможностями. Однажды с нами ходил один слепой мальчик.
А одна вожатая страдает синдромом Дауна. Каждую субботу у нас собрания,
на которых мы строим планы следующих походов, есть постоянный лагерь «Istarú», также делаем экскурсии
по стране и даже за рубежом. Недавно ездили в Гватемалу. В 2007
году меня выбрали главной вожатой страны, и мне как раз выпало организовывать
празднование 100-летия скаутского движения! Меня посылали в Мексику на Всеамериканскую
Конференцию. Также работаю на курсах повышения квалификации. На
недавней церемонии передачи государственной власти мы с Карлосом присутствовали
на Национальном стадионе с группой скаутов. Я, конечно, уже очень устала,
но пока продолжаю «тянуть» это дело.
- А как устроилась твоя
семья?
- Семья у нас сейчас состоит из пяти
человек: мы с мужем, моя мама и две дочки. Младшая дочка, Виктория,
родилась в Коста-Рике в 1988 году. Она у нас фотограф. А старшая,
Лолита, стала психологом, уже закончила учебу, сейчас мы стараемся оборудовать
ей кабинет. Она вышла замуж и живет отдельно, у неё есть 10-летний сын,
наш любимый внук Мариано.
Но, кроме семьи, к
нам приехали и все остальные мои родственники. Когда в 1991 году
развалился Советский Союз, во всех республиках начались беспорядки, а в
Таджикистане усилился подъем национализма, что привело к притеснению
русских людей. Наша смешанная семья постоянно терпела оскорбления и
издевательства. Началась разруха и голод, продукты выдавали по карточкам,
как во время войны. Я рассказала об этом Карлосу и он ответил: давай
перевезем их всех сюда. Я всю жизнь ему очень благодарна за этот
поступок. В 1995 году мои родители продали свой дом,
квартиру, машину, ковры – всё очень дешево, буквально за копейки, такая тогда
была ситуация. Но легко сказать, 11 человек! У нас не
хватало денег, чтобы оплатить им всем авиабилеты. Тогда однажды по чистой
случайности Карлос где-то встретился с Президентом Хосе-Мария Фигересом, который
кроме того был акционером авиационной компании «LACSA», и поделился с ним, рассказал
об опасной ситуации в Таджикистане, угрожающей жизни людей. И Фигерес
подарил нам 11 билетов от Кубы до Коста-Рики! Так сюда приехали мои
родители, брат с женой и двумя детьми, сестра с мужем и двумя детьми, да еще
88-летняя бабушка. Им сразу же всем дали вид на постоянное
жительство. Сейчас все уже устроились, сестра преподает французский язык
в средней школе, они с мужем купили собственный дом недалеко от нас. Брат
работает охранником в отеле на побережье, дом снимает, а бабушка умерла в
возрасте 95 лет. Отец тоже умер в преклонном возрасте. Всем моим
родственникам здесь очень нравится. «Здесь всё рядом, круглый год тепло,
- говорит моя мама, - не надо запасать дрова на зиму». Она по русской
привычке делает соления и варения, но больше всего я ей благодарна за то, что
она выучила русскому языку моих дочек и внука. Она каждый день им читает
и рассказывает сказки. Мама уже хорошо понимает испанский язык, смотрит
телесериалы, записывает кухонные рецепты. Но говорить
не решается.
- Диля, тебе немного
осталось работать до пенсии. А что будешь делать потом?
- Отдыхать, путешествовать, заниматься
физическими упражнениями, рисовать картины, гулять с внуками. Тоже
заниматься профсоюзной работой, я недавно увлеклась этой деятельностью.
-
Желаю тебе и твоей большой семье всего самого лучшего. Главное – здоровья. Вы –
молодцы!
Комментариев нет:
Отправить комментарий